19.11.2010
Беседу вел Александр БОНДАРЕНКО, «Красная звезда».
Визитная карточка
Виктор Петрович Васильев, генерал-лейтенант милиции. Родился 8 декабря 1950 г. в городе Опочка Псковской области. Окончил Ленинградское высшее артиллерийское командное училище (1972 г.), командовал взводом и батареей курсантов в ЛВВАКУ; с 1977 г., после окончания Высших курсов военной контрразведки, проходил службу в различных подразделениях Особого отдела КГБ СССР по ЛВО (в 1986 – 1988 гг. – в ДРА); окончил Высшую школу КГБ СССР. С 1992 г. – заместитель начальника Управления Федеральной службы налоговой полиции по Ленинградской области, с 1996 г. – начальник УФСНП по Пензенской области, в 2001 г. – начальник Главного организационно-инспекторского управления ФСНП России, затем – руководитель УФСНП по г. Москве. С июля 2003 г. – заместитель начальника Главного управления внутренних дел по г. Москве по экономической безопасности. Награжден двумя орденами Красной Звезды и орденом Почета; кандидат юридических наук.
- Виктор Петрович, в конце июля в Пензе был открыт Мемориальный комплекс, посвященный уроженцам Пензенской области, погибшим при исполнении воинского долга в Афганистане. В его создании вы принимали активное участие. А ведь та война вызывает в нашем обществе далеко не однозначное отношение...
- Действительно, даже само государство относилось к участникам той войны как-то... прохладно. Но скажите, какие войны вызывают однозначное отношение? Очевидно, поэтому из всех войн ХХ столетия сегодня мы только и помним, что Великую Отечественную, да и то, вы знаете, как порой трактуются ее события. Но ведь все те, кто был в Афганистане, выполняли задачу, которая была поставлена высшим руководством страны, защищали интересы государства – того государства, в котором жили.
- Многие сегодня ставят под сомнение наличие наших интересов в Афганистане...
- Напомню, что мы вошли туда не сами: афганское правительство не менее пяти раз, это зафиксировано в документах, обращалось к советскому правительству с просьбой ввести туда войска. Это было сделано только после долгих раздумий, операция была проведена достаточно успешно, и американцы только на второй день узнали, что в Афганистан вошла 103-я дивизия вместе с определенным контингентом.
- Но вы сказали о наших государственных интересах. Каких?
- Наш интерес был в том, что незадолго до ввода советских войск была получена разведывательная информация, что американцы хотят обеспечить контроль над Афганистаном, где складывалась очень нестабильная обстановка. Недаром же сразу после ввода наших войск президент Картер поставил задачу ЦРУ по активизации разведывательно-подрывной деятельности. В Афганистан рвались Иран, Пакистан и Турция: были планы создания единого исламского государства, куда вошли бы и наши среднеазиатские республики. Уже создавались лагеря боевиков в Пакистане и в Саудовской Аравии. К тому же нами решались не только военно-политические задачи: был поставлен заслон тому самому наркотрафику, который столь активно идет сейчас с территории Афганистана и к нам, и в Европу.
- Как понимаю, органы военной контрразведки принимали в работе по его пресечению самое активное участие?
- Да, в период боевых действий мы изымали большое количество наркотиков, которые находили в бандформированиях, и сразу их уничтожали – был заведен такой порядок – на месте, в присутствии целой комиссии: представителей командования и сотрудников военной контрразведки.
- Вам лично приходилось участвовать в таких операциях?
- Уже в первую неделю своего пребывания в Кандагаре я был на операции в районе Заранжа, на границе с Ираном, где в специально оборудованных пещерах находились склады бандформирований – обмундирование, медикаменты, боеприпасы, которыми можно было бы обеспечить целую группировку на длительное время. Там мы обнаружили еще и порядка 200 кг героина, которые были полностью уничтожены. Отмечу героизм наших воинов! Жара за 50. Вертолеты
Ми-8 из-за высокой разреженности воздуха не могли подняться на высоту, а надо было поднять два взвода на горы, которые находились справа и слева от ущелья, чтобы они обеспечили заход в него нашей основной группировки – усиленного батальона, не позволили противнику обстрелять его сверху. Тогда руководитель операции распорядился отобрать добровольцев – тех, кто хоть что-то знает о восхождении в горы. Вызвалось несколько человек. Они взяли только боеприпасы и воду и, хотя операция длилась несколько дней, не брали с собой даже консервы. Взвалили все на себя и в пешем порядке, не имея специального альпинистского снаряжения, поднялись в горы и заняли командные высоты, обеспечив прикрытие ввода основных сил в ущелье...
- Кстати, как вам самому после Крайнего Севера пришлись условия Афганистана?
- Условия в Афганистане были очень суровые, особенно в районе Кандагара. Пустыня с раскаленным песком – кладешь в него сырое яйцо, и через 14 минут оно готово, всмятку; постоянно дует ветер-«афганец». Первое впечатление: на аэродроме сажусь в машину, берусь за скобу – и у меня ожог на руке, красная полоса! Как же тут живут люди?! Но опытные сослуживцы рассказали, как себя оберегать от солнца, чтобы не получить солнечный удар, как употреблять воду, потому поначалу кажется, что нужно пить, пить и пить, но когда человек начинает вот так пить, его уже невозможно остановить. К тому же вода из арыков и небольших водоемов была опасной для здоровья, и личный состав болел тифом, гепатитом, паратифом и другими желудочно-кишечными заболеваниями... В общем, тяжелые были климатические условия, но через несколько недель организм адаптировался и мы могли выполнять те задачи, которые перед нами стояли...
- Такой вопрос: наркотики, о чем вы сейчас говорили, это как бы «национальный продукт» или же все это была какая-то злонамеренная акция?
- Известно: американцы разрабатывали акцию, чтобы члены бандформирований входили в контакт с нашими военнослужащими и распространяли среди них наркотики, вызывая наркозависимость.
- Эти старания имели успех?
- К сожалению, некоторые военнослужащие попадались на это. Были даже случаи, когда торговали оружием и боеприпасами, чтобы получить очередную дозу наркотиков. Иные из наркозависимых пытались создавать себе запасы на будущее: например, прятали героин в стержни от шариковых ручек и переправляли в письмах домой. По инициативе военной контрразведки стали применять специальную аппаратуру для контроля почтовых отправлений, чтобы изымать такие «вложения». Выявляли и контрабанду наркотиков при транспортировке имущества: например, даже в парашютах отправляли наркотики в Советский Союз. Но военная контрразведка вместе с командованием довольно эффективно работала, чтобы это пресекать, а лиц, которые пытались переправлять наркотики, привлекать к уголовной ответственности...
В октябре 1987 года, как первый шаг доброй воли, из Афганистана были выведены первые шесть полков. Мне пришлось участвовать в разработке мероприятий по контрразведывательному обеспечению их вывода: чтобы мы не потеряли людей, технику...
- Задача была выполнена? За счет чего?
- Войска вышли без единого выстрела в нашу сторону или с нашей стороны. Удалось это благодаря профессиональным действиям военной контрразведки, командования 40-й армии и поддержке уже подготовленных, на мой взгляд, спецслужб Афганистана: контрразведки и органов внутренних дел – царандоя. Дальше началась подготовка к основному выводу войск.
- Следуя формальной логике, бандформирования, которые боролись за «освобождение» Афганистана, в это время должны были вообще затаиться, чтобы «шурави» ушли как можно скорее...
- Нет, их активность не снизилась, наоборот, задачей мятежников было нанести максимальный урон частям 40-й армии. В то время во многих крупных бандформированиях находились советники от различных разведок – не только американцы, но и из Западной Германии, Франции, Китая, Саудовской Аравии. Нарабатывалась тактика подрывной борьбы именно против советских войск, велась большая разведывательная работа с целью получения информации о технике, вооружении, действиях нашего командования, о планах и замыслах, в том числе и на вывод войск. Ведь то, что мы практически установили свой контроль над Афганистаном, подготовили вооруженные силы ДРА к тому, что они могли уже самостоятельно выполнять боевые задачи по борьбе с мятежниками, вызывало недовольство и мощное противодействие многих противников нашего государства.
- Вы считаете, что афганская армия была подготовлена к самостоятельным действиям?
- Конечно! В тот период афганцы могли уже сами проводить основные боевые действия. Я наблюдал, как под Кандагаром 2-й армейский корпус проводил операцию по уничтожению ряда группировок противника. Они уже сами могли спокойно действовать, то есть уже играл свою роль тот опыт, который они получили при нахождении наших войск, в результате работы советнического аппарата, находившегося там по линии Вооруженных Сил, КГБ и МВД, а также по линии партийных органов. Вооружение и боеприпасы поступали из Союза, все было нормально, и, на мой взгляд, сомнений в том, что вооруженные силы ДРА сами могут обеспечить сохранность своих завоеваний, не возникало.
- Но ведь не получилось! Наджибулла власть не удержал, Афганистан давно уже превратился в один из самых опасных очагов мировой напряженности...
- Если бы после того, как мы вывели оттуда войска, мы бы продолжали поставлять туда боеприпасы и вооружение, то они бы поддерживали порядок, и не произошло бы того, что произошло. Но, как известно, поставки прекратились, вооружение осталось без боеприпасов. А без боеприпасов любое оружие бесполезно, поэтому армия стала нести серьезные потери. В итоге мы получили «очаг напряженности», который передвинулся к нам в Среднюю Азию, а из Средней Азии – в Чечню и далее. Вот такими были последствия, мне кажется...
- Благодаря «усилиям» отдельных политиков Россия получила этот «очаг» у себя под боком, а Америка – новый «Вьетнам». Но, как известно, в свое время американцы сами принимали весьма деятельное участие в подготовке талибов...
- Да, они наступили на свои же грабли: формирования талибов теперь активно используют тот опыт, который получили от своих американских наставников для борьбы с нами. В результате американцы понесли там реальное поражение, не выполнив свою задачу.
- А наш уход из Афганистана чем можно считать? Сегодня, к сожалению, у нас многие просто не знают ответа на этот вопрос.
- Скажу однозначно: наша армия в Афганистане действовала гораздо более эффективно! Можно сравнить: срок пребывания там коалиционной группировки войск НАТО подходит к срокам пребывания в ДРА нашего контингента, 40-й армии. Мы контролировали ситуацию, давали возможность контролировать ее и афганским вооруженным силам. Они же не контролируют! Тот поспешный вывод, который начался, еще раз подтвердил, что они не выполнили те задачи, которые ставили перед собой. Американцы, натовцы поняли бесперспективность своего пребывания в Афганистане – и это на самом деле...
- Вы говорите о том, что талибы получили тот самый опыт, который они не без успеха применяют сегодня. Но есть разные точки зрения, насколько востребован боевой опыт Афганистана в Российской армии...
- По-моему, здесь двух мнений быть не может! К сожалению, афганская война не стала последней для России: были и Нагорный Карабах, и две кампании в Чечне, и Южная Осетия... Афганский опыт по противодействию незаконным вооруженным формированиям использовался там и по линии армейской, и в работе спецслужб. Он позволяет сохранить личный состав, уменьшить потери, он востребован. Могу сказать, что в Афганистане всю информацию по линии военной контрразведки, которая стекалась к нам со всех провинций, мы обобщали, анализировали, определяли тенденции, возможные очаги напряженности, вскрывали и анализировали тактику действий спецслужб против Вооруженных Сил, и все это докладывалось в Центр – в КГБ СССР, в Минобороны, вплоть до Политбюро ЦК КПСС. Эта информация сохранилась в архивах, и я знаю, что над ней работали и работают.
- Действительно, прошедшие войны забывать нельзя... Вы награждены двумя орденами Красной Звезды. Это за Афганистан?
- Только один, другой получен в мирное время. Когда после учебы я работал в Особом отделе по ЛВО, то в числе объектов, контрразведывательным обеспечением которых я занимался, была Военно-медицинская академия. Разведки стран НАТО, в том числе ЦРУ, пытались получить информацию о наших разработках средств защиты от оружия массового поражения. Для этого в том числе использовались возможности дипломатических представительств, различных фирм, которые находились на территории нашего государства, – среди их персонала были, как правило, сотрудники спецслужб, работавшие под прикрытием. За проведение мероприятий по защите секретов, связанных с разработкой систем защиты от ОМП, за конкретные результаты я и был награжден первым орденом Красной Звезды.
- Вопрос, который хотелось задать вам на протяжении всего разговора: каким образом вы, военный контрразведчик и боевой генерал, стали заместителем начальника ГУВД по городу Москве по экономической безопасности?
- Военная служба всегда чревата неожиданностями. В начале 1990-х годов создавались новые структуры для решения вопросов, связанных с экономической безопасностью и налоговой системой. Хотя налоговая служба в определенной степени обеспечивала сбор налогов в легальных формах, но появились лица, хозяйствующие субъекты, которые стали разрабатывать различные схемы, чтобы уклоняться от уплаты налогов. Часть средств уходила «в тень», что наносило огромный ущерб экономике и финансовой системе государства. Тогда-то и было создано Главное управление налоговых расследований при Государственной налоговой службе России, которое решили комплектовать представителями правоохранительных органов – КГБ, МВД, финансовых контрольных органов, потому как она имела направленность на выявление преступлений в этой сфере... Тогда, получив соответствующее предложение, после определенных раздумий я дал согласие быть к ней прикомандированным. Дальше пошло движение по этой линии...
- Надеюсь, у нас еще будет возможность более подробно поговорить на эту тему. А пока, Виктор Петрович, вернемся к началу нашего разговора. Вот два факта: вы приняли участие в создании мемориала «афганцам» в Пензе, а Региональная общественная организация «Ветераны военной контрразведки» в рамках своей программы «Молчаливое эхо войны» возвела уже две памятные часовни, в Псковской области и в Ельне, на братских могилах воинов Великой Отечественной войны... Почему именно военные контрразведчики сегодня проявляют особую заботу об увековечении памяти воинов, павших в боях за Родину?
- Великая Отечественная и афганская войны очень разные, но ни ту, ни другую нельзя делить по каким-то «ведомственным» признакам. Военные контрразведчики участвовали в боях вместе с армейцами и точно так же – если такова была судьба – погибали. Победа в Великой Отечественной войне была общей, всенародной, и те задачи, которые стояли перед нами в Афганистане, мы также выполнили сообща. Поэтому и наша историческая память должна быть общей, и хранить ее мы должны все вместе – каждый гражданин нашей великой страны вне зависимости от профессии или национальности. Ну а то, что именно военные контрразведчики оказываются в этом деле, как говорится, в первых рядах, – этим я могу только гордиться! Значит, в свое время нас хорошо воспитывали и хорошо готовили – не только как профессионалов, но и как граждан, патриотов своей великой Родины.
http://www.redstar.ru/2010/11/10_11/3_02.html
