Кустов Николай Александрович. Капитан, советник начальника службы артиллерийского вооружения афганской бригады «Командос» В/ч пп 55996, 92-й МСП, 134-я МСД, Среднеазиатский военный округ

11.12.1955 – 31.05.1985
Господин советник

    Задача военного советника – подсказывать своим подопечным, как правильно воевать или поступать в той или иной боевой ситуации. Так, по крайней мере, это выглядит со стороны. Но как найти общий язык с человеком, одетым в зеленый мундир европейского кроя, но в душе которого царит такое же средневековье, что и в стране? А на календаре вместо привычного 1985 года видишь 1364-й?
    Когда капитана Николая Кустова направляли в Афганистан на должность военного советника, там война уже была в самом разгаре. Но и тогда высокое начальство мало что могло рассказать о самих афганцах, их военной и гражданской психологии. Трудно было сразу понять, что офицер-афганец в мундире и моджахед в чалме и накидке, поджидающий своего соплеменника в засаде на горной дороге с «буром» в руках, мыслят, в общем-то, одинаково...
    Родился Николай в 1955 году в селе Грачевка Усманского района Липецкой области. Мечта стать офицером превратилась в реальность довольно быстро: после окончания школы поступил в 1973 году в Тамбовское артиллерийско-техническое училище. Быть не просто офицером, а артиллеристом, «богом войны» – не мимолетное желание, а результат чтения книг о войне и пушках, о том, как грозное оружие решало исход многих сражений. Ему вообще нравилось решать инженерные, математические задачи. Расчет траекторий полета снарядов не казался, как многим другим, абракадаброй, а захватывал своей сложностью. Сам по себе род войск, где придется служить, значения не имел: пушка на колесах или на гусеницах – все равно пушка.
    Но его увлечение анализом и расчетом командиры приметили и после окончания училища в 1976 году молодого лейтенанта направили в распоряжение Главнокомандующего Группой Советских войск в Германии. А там назначили на должность начальника службы ракетно-артиллерийского вооружения одного из мотострелковых полков. Так началось его армейское восхождение.
    Логичным продолжением стало поступление в сентябре 1979 года в Пензенское высшее артиллерийское инженерное училище. Так Пенза вошла в его жизнь, да не просто вошла, а еще и привязала к себе. Здесь Николай встретил свою спутницу жизни. Видать, не нашлось в Липецке и Тамбове таких девчат, что смогли бы завоевать сердце старшего лейтенанта Кустова. Впрочем, про пензенских девчат не зря идет слава, как о самых симпатичных и бойких в России...
    После окончания училища Николай получил новое направление – в Среднеазиатский военный округ. В столицу Таджикистана Душанбе он уже приехал вместе с молодой женой Татьяной. Красивый город, окруженный высокими горами, приветливые люди в непривычных тюбетейках и пестрых халатах, теплое солнце – все понравилось молодым супругам.
    И здесь организационные таланты капитана Кустова нашли свое достойное применение – его назначили начальником службы ракетно-артиллерийского вооружения 92-го мотострелкового полка 134-й мотострелковой дивизии. И Николай легко вошел в новый офицерский коллектив. Сам по натуре человек веселый, общительный, юморной, любил компании и умел быть в них заводилой. И люди тянулись к нему, быстро появлялись друзья. Эти полтора года, что Кустовы прожили в Душанбе, остались в памяти Татьяны светлым и радостным временем. Здесь у них родился сын Дима. Будущее казалось ясным и понятным...
    Но там, «за речкой», вовсю шла война. Оттуда везли «цинки» и прилетали ребята на костылях. И молох войны, перемалывая жизни и судьбы, требовал все новые и новые жертвы...
    Николай не случайно значился в списках 10-го Главного управления Генерального штаба. Именно из подобных списков определялись кандидаты на должности военных советников в «горячих точках», за рубежом. В те годы основным адресом командировок был, конечно, Афганистан. Еще в далеком 1972 году в страну гор откомандировали сто военных консультантов и специалистов. После того как в мае 1978 года было подписано межправительственное соглашение о военных советниках (так их переименовали из консультантов и, соответственно, изменили статус), их число увеличилось до 400. Экстренность формирования советнического корпуса привела к тому, что там оказывались люди, никогда ранее не занимавшиеся проблемами Афганистана, имевшие смутное представление об исламе и лишь в общих чертах – о состоянии афганского общества.
    Тем не менее число советников (военных и гражданских) непрерывно росло и в 1979 году достигло 4500 человек. Причем расходы на их содержание производились за счет Советского Союза.
    Однажды в полк пришла телеграмма из Москвы: нужен советник по артиллерийскому вооружению в страну с жарким климатом. Командировка на три года, поэтому советник должен быть с женой и ребенком. Командир полка с замполитом только озабоченно вздохнули: капитан Кустов по всем параметрам подходил под требуемые условия, но кому ж хочется отпускать хорошего офицера и отличного парня?! В части выписали командировку, и Николай отбыл в Москву на собеседование. В 10-м Главном управлении сказали по-армейски прямо: поедешь в Афганистан. «В Афганистан, так в Афганистан», – ответил Николай, в глубине души он ждал этого, хотя и не готовился к роли советника. Впрочем, московские штабисты об этой стране знали еще меньше, чем он сам, проживший полтора года в Таджикистане и уже начавший понимать обычаи и традиции мусульман...
    4 октября 1984 года он вылетел к месту своей новой службы в Кабул. На должность советника начальника службы артиллерийского вооружения 37-й афганской бригады «коммандос». Ему выделили квартиру в одной из пятиэтажек, расположенной недалеко от части. Сначала жил один, а в феврале 1985 года к нему прилетела Татьяна с сыном. Стало, как говорится, повеселее...
    А Николай продолжал учиться жить среди мусульман. Очень скоро он понял, что главной особенностью афганца является то, что он мусульманин и живет двойной жизнью – замкнутой (или интимной) и открытой (или официальной). Никто не вправе касаться его интимной жизни. Его семья, женщины и дети – замкнутый для окружающих мир. Считается неприличным, например, спрашивать у афганца, как поживает его жена, или передавать ей привет, а также поздравлять с днем рождения дочери (особенно оскорбительно это воспринимается, если в семье нет сыновей). При встрече, начиная разговор, никогда не переходят сразу к делу, а обычно долго расспрашивают о здоровье, самочувствии и т. д. А еще его удивляли отношения между афганскими офицерами. Голос никогда не повышался, все разговоры, в том числе и разносные, и коварные, проводились на нормальных человеческих тонах.
    Советникам в Афганистане, пожалуй, приходилось трудней всего. Именно они часто становились первыми жертвами предательства афганских солдат и офицеров. Как ни крути, а боеспособность афганских вооруженных сил оставалась сравнительно низкой.
    Бригада «Коммандос» в этом плане все же отличалась в лучшую сторону, и ее подразделения часто совместно с советскими войсками участвовали в боевых действиях в Панджшерском ущелье и под Джелалабадом. Там же размещались блокпосты и опорные точки. По две недели советники, в том числе и Николай, мотались по гарнизонам, проверяя, помогая исправлять тактические просчеты, подтягивать боевую выучку. Потом на день-два приезжал домой, чтобы перевести дух. О службе Татьяне не рассказывал. Вообще офицеры старались при женах служебные дела не обсуждать: берегли от ненужных волнений. Иногда Николай приезжал хмурый, молчаливый. Татьяна понимала: что-то не так на службе, но на осторожные расспросы муж отвечал уклончиво: «Нужно уважать традиции страны, в которой находишься...»
    А по утрам, как обычно, отправлялся на пробежку – пять километров вокруг их микрорайона. Шутил: с большим животом и дряблыми мышцами только по ущельям ползать, а ему еще в горы приходится лезть. 31 мая начиналось как обычно. Отмотав свою «пятерку», Николай умылся и сел завтракать. Рядом крутился Димка, у плиты хлопотала Таня. И вдруг маленький карапуз отчетливо выговорил, дергая отца за рубашку: «Па-па!» Николай ахнул, бросил ложку и подхватил сына: «Ну-ка повтори!»
    А потом целовал и прижимал сынишку к себе. Татьяна улыбалась, глядя на своих мужиков...
    Топот солдатских ботинок на лестнице, стук в дверь: на пороге запыхавшийся сарбоз – афганский солдат: «Господин капитан, тревога!..»
    ...«УАЗ» в сопровождении БТРа выехал из Кабула в сторону Чарикара. Тревога, в общем-то, оказалась учебно-боевой: группа офицеров штаба афганской армии совместно с советниками проводила внезапную инспекционную проверку блокпостов на трассе Кабул – Хайратон. Здесь они размещались вперемежку с советскими блокпостами.
    Николай сидел на заднем сиденье рядом с афганским майором и думал о Димке, на лице мелькала невольная улыбка. Афганец удивленно покосился и спросил о причинах радости. Советник, уже немного говоривший на дари, пояснил. Майор заулыбался, закивал, пожелал сыну здоровья, силы и удачи, а главное – тоже стать офицером.
    Мощный взрыв позади резко толкнул воздушной волной «уазик», и машина остановилась. Офицеры выскочили наружу и увидели горящий бронетранспортер. Тут же склон горы замигал вспышками выстрелов. Пули застучали, завизжали вокруг, с хрустом пробивая кузов «УАЗа». Офицеры залегли кто где и начали отстреливаться. Николай действовал хладнокровно: эту засаду не сравнишь с тем, что пришлось испытать недавно в Панджшерском ущелье. И вел меткий, выверенный огонь по «духам», выискивая вспышки среди камней и расщелин. Когда моджахеды пристрелялись по капитану, он метнулся из-за камня в сторону, под прикрытие небольшой выемки и... не успел: несколько пуль жестко и грубо ударили в грудь и голову...
    Николай уже не видел, как к месту боя подкатили танк и БМП с ближайшей заставы и отогнали «духов». Вскоре сюда подъехали и афганские «коммандос», забрав тела погибших, среди которых было и тело шурави...
    ет, непросто было советским военным советникам в Афганистане. И гибнуть им приходилось не среди товарищей и друзей. Но все они честно выполняли свой воинский долг. Пули и осколки не выбирали, кто ты и в каком мундире ходишь. 180 погибших и 664 раненых – такова «доля» военных советников в Афганской войне. Среди погибших и капитан Николай Кустов. За мужество и отвагу он был посмертно награжден орденом Красной Звезды. Его тело похоронено в поселке Ахуны. Его семья – жена и сын – тоже живут здесь, в Пензе.