Безручкин Александр Николаевич. Сержант, наводчик танка В/ч пп 24785, 395-й МСП, 201-я МСД (район Пули-Хумри, провинция Баглан)

21.12.1964 – 29.05.1984
Захвачен мятежниками

    Штаб 201-й мотострелковой дивизии располагался на плато площадью около ста гектаров на высоте шестьсот – семьсот метров над уровнем моря. Наводчик сержант Александр Безручкин вместе с командиром танка запасались продуктами, которые привозили сюда караваны с продовольствием. Макароны, рис, тушенка на посту были на исходе. Поэтому родной взвод с нетерпением ждал, когда ребята вернутся из штаба на точку. Ждали не столько из-за продуктов, сколько ради последних новостей из Союза. Ведь в полк прибыло пополнение.
– Ты откуда, браток? – спросил Александр Безручкин прибывшего солдата, загорелого от южного солнца.
– Я из Душанбе, – ответил коренастый. – А ты?
– А я из Пензенской области?
– Не может быть!
– Почему?
– Да у меня там родственники живут в Белинском районе. Я туда каждое лето ездил на каникулы. А ты из какого района?
– Из Городищенского.
– Ну как же, слыхал. Это недалеко от Пензы...
– Земляк! – радостно произнес Безручкин. – Хоть ты и из Душанбе. Вас когда по точкам раскидают?
– Завтра обещали. Ну, значит, вместе отправимся по трассе. Может быть, и на одном бэтээре. Мы с командиром тут запасаемся продуктами. Разгрузиться поможете, если что. У нас всего несколько мешков и четыре коробки с тушенкой. Вот только дождемся ребят, которые едут на БТР и БМП в ту сторону, где находится наш пост.
    ...Александр в Афганистан попал в ноябре 1983-го. И уже привык охранять эту важную трассу, ведущую в Кабул. Как бывалые солдаты, вместе с командиром они учили новобранцев, как надо здесь себя вести, где ходить, что делать. Потому как вся ближайшая округа возле штаба минировалась, а проходы делались так, что чужак не пройдет. Такие меры безопасности оправданны. Ведь вокруг – «зеленка», «духи». С наступлением темноты они каждую ночь проверяли солдат, офицеров на стойкость своими вылазками и огнем. Требовалась тщательная охрана. Молодые как губки впитывали наставления «бывалых» танкистов, слушали не моргая. Одно дело, когда тебе говорят офицеры: не ходи туда, не делай этого, а другое – когда делятся опытом такие же парни, как и ты.
    Полки 201-й дивизии были разбросаны по обширной территории вокруг Кундуза. Одна ответственная точка находилась в районе Наибабада, куда можно было попасть через город Ташкурган. Недалеко от Мазари-Шариф располагался 122-й полк, который контролировал «зеленку» в узбекских районах. Южнее, ближе к Салангу, располагался 395-й полк, в котором и служил Безручкин.
    Все эти расположения связывались транспортной артерией. Дороги для Афганистана имели стратегическое значение. Самая главная проходила через Термез – Хайратон – Ташкурган – Пули-Хумри – Саланг – Кабул. И войска называли ее, как в блокадном Ленинграде, «дорогой жизни». По ней шли грузы из Советского Союза с интернациональной помощью: техникой, продовольствием, медикаментами, одеждой.
    Важна эта артерия была еще и потому, что рядом проходили нитки магистралей с нефтепродуктами. Один полевой трубопровод диаметром 250 миллиметров, длиной в тысячи километров – с дизельным топливом. Другой трубопровод – с высокооктановым бензином, третий – с керосином, который был необходим для авиации. И четвертый трубопровод – с водой. Вода и для жителей Афганистана, и для парней, воевавших там, была крайне необходима. На транспортных артериях, где находились трубопроводы, располагались отдельные трубопроводные части. Вокруг насосов, которые стояли через два-три километра друг от друга, устанавливался боевой пост из мотострелкового отделения с бронетранспортером. По сути, это маленький гарнизон, который готов был стоять здесь до последнего, насмерть. На одном из таких постов в районе юго-восточнее населенного пункта Айбак провинции Саманган и стоял взвод, где служил Безручкин. Бойцы, сидя на броне танка, внимательно осматривали окрестные горы, чтобы не пропустить ни одной группы душманов. Так что 19-летний сержант Безручкин немало повидал за те полгода, что он находился в Афганистане.
    Кажется, что и школа, и родная Канаевка были в другой жизни. Ученик Канаевской средней школы Городищенского района Александр Безручкин всегда переходил из класса в класс с оценками «отлично» и «хорошо». Добросовестно готовил домашние задания. Из всех изучаемых предметов любимыми у него были математика, физика, астрономия. Саша принимал активное участие в различных олимпиадах, а по математике защищал честь школы на районной олимпиаде. По характеру доброжелательный, веселый и общительный, он всегда принимал активное участие в общественной жизни класса и школы, за что не раз награждался грамотами. Увлекался спортом.
    Но больше всего юношу влекло военное дело. Саша входил в состав школьной команды «Орлята», которая нередко побеждала на соревнованиях. Родители приучили сына к физическому труду, который он любил. При школе существовал лагерь труда и отдыха, где учащиеся жили вдали от родителей один летний месяц и выращивали овощи. Саша был в числе лучших членов бригады. В 1982 году сразу после окончания школы поступил на зооинженерный факультет в Пензенский сельскохозяйственный институт.
    А еще до этого, в июле 1982 года, получил удостоверение тракториста-машиниста третьего класса. Почему, в общем-то, и стал в армии танкистом, когда через год учебы в сельхозинституте Безручкина призвали в армию...
    Как же все это далеко отсюда: и Канаевка, и школа, и близкие люди. Здесь, в чужих горах, он понимал, как любит свой сурский край. Лишь короткие частые письма были той ниточкой, которая связывала его с родиной. В свободное время он уселся в палатке и начал выводить привычным, с уклоном влево почерком:

Здравствуйте, мои родные!
С солдатским приветом к вам Саша. У меня все хорошо. Служба идет успешно. Погода сейчас здесь стоит, как у нас в самый разгар лета. Кругом зеленеет трава, цветут маки. Я сейчас переписываюсь с Князевым В. У него сейчас служба намного лучше, чем раньше. Завтра суббота, у нас будет баня. Мы сами сделали душ. К нам недавно привезли молодых – из Воронежа, Горького, Белоруссии и Таджикистана.
Остальное все по-старому. На этом письмо заканчиваю. Жду ответа. До свидания. Саша. 18.05.84 г.

На конверте, как обычно, значилось: в/ч пп 24785.
...Прошло четыре дня. Майское солнце набирало силу. Александр сидел в тени танка и писал очередное письмо:

Здравствуйте, мои родные!
С танкистским приветом к вам Саша. У меня все хорошо, я жив и здоров, чего и вам желаю. Служба у меня идет нормально, без изменений. Письма ваши я получил три дня назад, но ответ пишу только сейчас, так как тогда не было конвертов. Ты спрашиваешь насчет курева, так вот, я пока не курю. У меня к вам большая просьба – выслать мне фотобумагу в самодельном конверте. Если фотобумага маленького формата, как раз подойдет. Да Коля и сам должен знать, как лучше ее послать. И еще, пришлите какие-нибудь фотографии – Колины или мои.
Пишите, какие там новости в деревне. Передавайте привет Фадеевым, Зориным, Безручкиным. А пока до свидания! Саша. 22.05.84 г.

    Между тем нелегкие будни продолжались. Взводу нередко доставалось от «духов», которые то и дело обстреливали пост. В зоне ответственности то и дело взрывались трубопроводы, «дорога жизни» регулярно подвергалась обстрелам. Александру Безручкину вместе с сослуживцами приходилось все чаще прочесывать «зеленку» с автоматами наперевес, чтобы сократить количество диверсий близ трассы.
    ...29 мая Александр в составе экипажа танка выполнял очередную боевую задачу. Никто из сослуживцев не заметил, когда исчез наводчик танка Безручкин, прочесывавший зеленую зону. Лишь кто-то из солдат уловил вдали поверх огромных камней, как передвигались шапки-нуристанки, ставшие чуть ли не символом сопротивления для моджахедов. Бородачи сделали свое черное дело.
    Поначалу сержант Безручкин был объявлен пропавшим без вести, о чем его родителей уведомили в июле 1984 года. Однако командование части и сотрудники особого отдела КГБ не прекращали активный розыск танкиста. А 24 октября останки Александра были обнаружены в том же районе Айбак провинции Саманган (в кишлаке Сандукча). В ходе расследования, проведенного военной прокуратурой и судебно-медицинской экспертизой, было установлено, что найденные останки принадлежат Безручкину. Удалось выяснить, что сержанта захватили мятежники. Они расстреляли 19-летнего парня, а тело захоронили около кишлака Сандукча провинции Саманган. О том, что Александр до конца выполнил свой патриотический долг, было сообщено его родителям в письме за подписью командира войсковой части №24785 подполковника Мазура и заместителя командира по политической части майора Погода.
    В память о выпускнике на здании школы вывешена мемориальная доска, а в школьном музее оформлен стенд, рассказывающий о воине-интернационалисте сержанте Александре Безручкине.